Джордж Фридман

Как я уже говорил на прошлой неделе, фундаментальная проблема, которую Украина представляет для России , помимо долгосрочной географической угрозы, — это кризис внутренней легитимности . Президент России Владимир Путин провел свое время у власти, восстанавливая авторитет российского государства в России и авторитет России в бывшем Советском Союзе . События на Украине подрывают вторую стратегию и потенциально первую. Если Путин не сможет сохранить хотя бы украинский нейтралитет, мировое представление о нем как о мастере стратегии будет подорвано, а легитимность и авторитет, которые он построил для российского государства, в лучшем случае пошатнутся.

Каковы бы ни были причины событий на Украине, США сейчас вовлечены в конфронтацию с Россией. Русские считают, что Соединенные Штаты были главной движущей силой смены режима в Украине. По крайней мере, русские намерены переломить события на Украине. В лучшем случае русские пришли к выводу, что Соединенные Штаты намерены подорвать могущество России. Они будут сопротивляться. У Соединенных Штатов есть возможность отказаться от конфронтации, ввести бессмысленные санкции против отдельных лиц и позволить событиям идти своим чередом. В качестве альтернативы Соединенные Штаты могут принять решение вступить в бой с русскими и противостоять им.

Неспособность вмешаться в этот момент приведет к тому, что страны, расположенные на периферии России, от Эстонии до Азербайджана, придут к выводу, что с уходом Соединенных Штатов и раздробленной Европой они должны договориться с Россией. Это расширит могущество России и откроет двери для распространения влияния России на самом Европейском полуострове. Соединенные Штаты вели три войны (Первую мировую войну, Вторую мировую войну и холодную войну), чтобы предотвратить гегемонистское господство в регионе. Неспособность вступить в бой означала бы отказ от вековой стратегии.

Американская дилемма заключается в том, как решить стратегический контекст в глобальной обстановке, в которой она менее вовлечена в дела Ближнего Востока и продолжает работать над «разворотом к Азии ». Соединенные Штаты также не могут просто позволить событиям идти своим чередом. Соединенным Штатам нужна стратегия, которая была бы экономичной и последовательной в военном, политическом и финансовом отношении. У него есть два преимущества. Некоторые страны на периферии России не хотят находиться под ее господством. Россия, несмотря на некоторые сильные стороны, по своей природе слаба и не требует от США усилий, подобных двум мировым войнам, холодной войне или даже ближневосточным сражениям последнего десятилетия.

Позиции России и США

Я обсуждал российские варианты на Украине на прошлой неделе. Путин сейчас находится в положении, когда, чтобы с уверенностью сохранить свой внутренний авторитет, он должен действовать решительно, чтобы изменить исход событий. Проблема в том, что нет единственного решительного действия, которое повернуло бы события вспять. В конце концов, присущие Украине разногласия могут обратить события вспять. Однако прямое вторжение в восточную Украину просто укрепит оппозицию России в Киеве и вызовет реакцию на международном уровне, которую он не может предсказать. В конце концов, это просто довело бы до сознания, что хотя когда-то русские занимали доминирующее положение на всей Украине, сейчас они занимают его менее чем на половине. В долгосрочной перспективе этот вариант — как и другие краткосрочные варианты — не решит российской загадки.

Что бы Путин ни делал на Украине, у него есть два выхода. Один из них — просто принять реверсию, чего, я бы сказал, он не может сделать. Во-вторых, действовать там, где он может добиться быстрых дипломатических и политических побед над Западом — в странах Балтии, Молдове или на Кавказе, — одновременно поощряя крах украинского правительства в тупик и развивая двусторонние отношения по линии Эстония-Азербайджан. Это помешало бы американской стратегии сдерживания — стратегии, которая работала во время холодной войны и которую европейцы не в состоянии реализовать самостоятельно. Это относится к американцам.

Соединенные Штаты практически по умолчанию разрабатывают стратегию не разъединения, а непрямого взаимодействия.. В период с 1989 по 2008 год стратегия США заключалась в использовании американских войск по умолчанию для решения внешних проблем. От Панамы до Сомали, Косово, Афганистана и Ирака Соединенные Штаты проводили политику прямого и раннего вмешательства американских вооруженных сил. Однако это не было стратегией США с 1914 по 1989 год. Тогда стратегия заключалась в оказании политической поддержки союзникам, за которой следовала экономическая и военная помощь, за которой следовали советники и ограниченные силы, а в некоторых случаях и заранее подготовленные силы. Соединенные Штаты держали свои основные силы в резерве на случай обстоятельств, при которых (как в 1917 и 1942 годах и в меньшей степени в Корее и Вьетнаме) союзники не могли сдержать потенциального гегемона. Основные силы были последним средством.

Это была прежде всего стратегия сохранения баланса сил. Сдерживание Советского Союза включало создание системы союзов, в которую входили страны, которым грозило советское нападение. Сдерживание было стратегией баланса сил, которая не столько стремилась к капитуляции Советского Союза, сколько увеличивала риск наступательных действий с использованием союзных стран в качестве первого барьера. Угроза полного вмешательства США, потенциально включая ядерное оружие, в сочетании со структурой альянса ограничивала советский риск.

Поскольку нынешняя Российская Федерация намного слабее, чем был Советский Союз в период своего расцвета, и поскольку общий географический принцип в регионе остается прежним, после событий на Украине, вероятно, возникнет несколько аналогичная стратегия баланса сил. Подобно политике сдерживания 1945-1989 годов, опять же в принципе, если не в деталях, она сочетала бы экономию силы и финансов и ограничивала развитие России как державы-гегемона, подвергая Соединенные Штаты ограниченному и контролируемому риску.

Объединение этой стратегии — это развитие, которое я предсказал в двух книгах « Следующее десятилетие» и «Следующие 100 лет » в качестве концепции, которую я назвал Междуморьем. Междуморье было планом, реализованным после Первой мировой войны польским лидером Юзефом Пилсудским для создания федерации под эгидой Польши стран Центральной и Восточной Европы. То, что сейчас вырисовывается, — это не Междуморье, но оно близко. И сейчас он превращается из абстрактного прогноза в конкретную, хотя и еще зарождающуюся реальность.

Силы, ведущие к возникновению Альянса

Прямое военное вмешательство США в Украине невозможно. Во-первых, Украина — большая страна, и силы, необходимые для ее защиты, превосходят возможности США. Во-вторых, для снабжения таких сил потребуется система логистики, которой не существует, и на ее создание уйдет много времени. Наконец, такая интервенция была бы немыслима без сильной системы союзов, простирающейся на запад и вокруг Черного моря. Соединенные Штаты могут оказать экономическую и политическую поддержку, но Украина не может уравновесить Россию, а Соединенные Штаты не могут пойти на эскалацию до применения собственных сил. Украина — это поле боя, на котором российские войска будут иметь преимущество и возможно поражение США.

Если Соединенные Штаты решат противостоять России с помощью военного компонента, он должен находиться на стабильном периметре и на как можно более широком фронте, чтобы расширить российские ресурсы и снизить вероятность нападения России в любой точке из-за страха возмездия в другом месте. Идеальным механизмом для такой стратегии был бы НАТО, в который входят почти все критические страны, за исключением Азербайджана и Грузии. Проблема в том, что НАТО не является функциональным союзом. Он был разработан для ведения холодной войны на линии далеко к западу от нынешней линии. Что еще более важно, существовало единство на том принципе, что Советский Союз представляет собой экзистенциальную угрозу для Западной Европы.

Этого консенсуса больше нет. В разных странах разное восприятие России и разные опасения. Для многих повторение холодной войны, даже перед лицом действий России в Украине, хуже, чем примирение. Кроме того, окончание «холодной войны» привело к массовому сокращению сил в Европе. НАТО просто не хватает сил, если только не произойдет массовое и внезапное наращивание. Этого не произойдет, в том числе, из-за финансового кризиса. НАТО требует единодушия, чтобы действовать, а этого единодушия нет.

Страны, которые были в опасности с 1945 по 1989 год, отличаются от тех, что находятся в опасности сегодня. Многие из этих стран тогда были частью Советского Союза, а остальные были советскими сателлитами. Старая система союзов не была построена для этого противостояния. Линия Эстония-Азербайджан имеет своим главным интересом сохранение суверенитета перед лицом российской мощи. Остальной Европе ничего не угрожает, и эти страны не готовы вкладывать финансовые и военные усилия в решение проблемы, которую, по их мнению, можно решить без особого риска для себя. Поэтому любая американская стратегия должна идти в обход НАТО или, по крайней мере, создавать новые структуры для организации региона.

Характеристики Альянса

Каждая из различных вовлеченных стран уникальна и должна решаться именно таким образом. Но эти страны объединяет общая опасность того, что события на Украине могут распространиться и напрямую повлиять на их интересы национальной безопасности, включая внутреннюю стабильность. Как я заметил, Прибалтика, Молдова и Кавказ — это районы, где русские могли бы попытаться компенсировать свое поражение. Из-за этого, а также из-за их внутренней важности Польша, Румыния и Азербайджан должны быть опорами, вокруг которых строится этот союз.

Балтийский выступ, расположенный в 145 километрах (90 милях) от Санкт-Петербурга в Эстонии , станет целью российской дестабилизации. Польша граничит со странами Балтии и является ведущей фигурой в Вышеградской боевой группе, организации в рамках Европейского Союза. Польша стремится к более тесным военным отношениям с Соединенными Штатами, поскольку ее национальная стратегия долгое время основывалась на гарантиях третьей державы против агрессоров. Защитить себя и Прибалтику поляки не могут, учитывая необходимые для задачи боевые возможности.

Река Днестр находится в 80 километрах от Одессы, главный порт на Черном море для Украины и важный для России. Река Прут находится примерно в 200 километрах от Бухареста, столицы Румынии. Молдова находится между этими двумя реками. Это регион поля битвы, по крайней мере, между конкурирующими политическими фракциями. Румыния должна быть вооружена и поддерживаться в защите Молдовы и в организации Юго-Восточной Европы. В руках Запада Молдова угрожает Одессе, главному порту Украины, который также используется Россией на Черном море. В руках России Молдова угрожает Бухаресту.

В дальнем конце структуры альянса, как я вижу, находится Азербайджан., на Каспийском море, граничащем с Россией и Ираном. Если Дагестан и Чечня дестабилизируются, Азербайджан, который является исламским и преимущественно шиитским, но светским, станет решающим фактором для ограничения распространения джихадистов в регионе. Азербайджан также будет поддерживать позицию альянса в Черном море, поддерживая Грузию, и будет служить мостом для отношений (и энергии), если отношения Запада с Ираном продолжат улучшаться. На юго-западе очень пророссийская Армения, в которой есть российские войска и есть долгосрочный договор с Москвой, может привести к эскалации напряженности с Азербайджаном в Нагорном Карабахе. Раньше это не было насущной проблемой для США. Теперь есть. Безопасность Грузии и ее портов на Черном море требует включения Азербайджана в альянс.

Азербайджан служит более стратегической цели. Большинство стран альянса являются крупными импортерами российских энергоресурсов.; например, 91% импорта энергоносителей в Польшу и 86% в Венгрию поступает из России. У этой проблемы нет краткосрочного решения, но доходы от этого экспорта нужны России так же, как этим странам нужны энергоносители. Разработка европейских сланцевых месторождений и импорт энергоносителей из США — это долгосрочное решение. Среднесрочное решение, зависящее от развития трубопроводов, которые Россия в прошлом часто блокировала, заключается в отправке природного газа из Азербайджана в Европу. До сих пор это был коммерческий вопрос, но теперь он стал стратегически важным вопросом. Каспийский регион, стержнем которого является Азербайджан, является единственной крупной энергетической альтернативой России. Поэтому,

Ключом к трубопроводу будет готовность Турции разрешить транзит. Я не включил Турцию в число членов этого альянса. Его внутренняя политика, сложные отношения и сильная энергетическая зависимость от России затрудняют такое участие. Я рассматриваю Турцию в этой структуре альянса как Францию ​​в холодной войне. Он был согласованным, но независимым, самодостаточным в военном отношении, но зависящим от эффективного функционирования других. Турция, внутри или вне формальной структуры, будет играть эту роль, потому что будущее Черного моря, Кавказа и Юго-Восточной Европы имеет важное значение для Анкары.

Эти страны, какими бы разными они ни были, разделяют желание не подчиняться русским. Эта общность является основой для создания из них функционального военного союза. Это не наступательная сила, а сила, предназначенная для сдерживания российской экспансии. Все эти страны нуждаются в современной военной технике, особенно в средствах противовоздушной обороны, противотанковых средствах и мобильной пехоте. В каждом случае готовность Соединенных Штатов поставлять это оружие за наличные или в кредит, в зависимости от ситуации, укрепит проамериканские политические силы в каждой стране и создаст стену, за которой могут иметь место западные инвестиции. И это организация, к которой могут присоединиться другие, которая, в отличие от НАТО, не дает каждому члену права вето.

Практичность стратегии США

Есть те, кто будет критиковать этот альянс за то, что в него входят члены, не разделяющие всех демократических ценностей Государственного департамента США. Это может быть правдой. Верно и то, что во время холодной войны Соединенные Штаты были союзниками шахского Ирана, Турции и Греции во времена диктатуры и маоистского Китая после 1971 года. Поощряя независимость Украины, Соединенные Штаты, пытаясь защитить эту независимость и независимость других странах региона — создает структуру альянса, в которую войдут такие страны, как Азербайджан, подвергшиеся критике. Однако если энергия не будет поступать из Азербайджана, она будет поступать из России, и тогда украинские события растворятся в трагическом фарсе. Государственный департамент должен бороться с суровыми силами, которые высвободила его собственная политика.

Стратегия баланса сил позволяет США использовать естественную склонность союзников для укрепления собственной позиции и предпринимать различные шаги, из которых военное вмешательство является последним, а не первым. Он признает, что Соединенные Штаты, являющиеся почти 25-процентной мировой экономикой и глобальным морским гегемоном, не могут избежать участия. Сам его размер и существование предполагают его. США также не могут ограничиться такими жестами, как санкции в отношении 20 человек. Это рассматривается не столько как признак решимости, сколько как слабость. Это означает, что, поскольку Соединенные Штаты занимаются такими вопросами, как Украина, и должны принимать стратегические решения, существуют альтернативы вмешательству — например, союзы. В этом случае возникает естественная структура альянса — потомка НАТО, но сформированного для этого кризиса, очень похожего на альянс, который я предсказывал ранее.

На мой взгляд, российская власть ограничена и процветала, пока Соединенные Штаты были заняты войнами на Ближнем Востоке, а Европа боролась со своим экономическим кризисом. Это не значит, что Россия не опасна. У него есть краткосрочные преимущества, а его ненадежность означает, что он пойдет на риск. Слабые и ненадежные государства с временными преимуществами опасны. Соединенные Штаты заинтересованы в том, чтобы действовать на раннем этапе, потому что ранние действия дешевле, чем действовать в последней крайности. Это касается, среди прочего, зенитных ракет, ударных вертолетов, систем связи и обучения. Этих вещей в Соединенных Штатах в изобилии. Дело не в развертывании дивизий, которых у него мало. Поляки, румыны, азербайджанцы и уж точно турки умеют защищаться. Им нужно оружие и обучение,

Примечание редактора: мы предлагаем подписчикам получить доступ к полному тексту глав, посвященных неустойчивому возрождению России в международных делах, из книги Джорджа Фридмана « Следующее десятилетие» 2011 года и его книги 2009 года « Следующие 100 лет» , нажав на ссылки ниже. Выдержки перепечатаны с разрешения Doubleday, подразделения Penguin Random House, Inc.